Неточные совпадения
Не столько в Белокаменной
По мостовой проехано,
Как по душе крестьянина
Прошло обид… до смеху ли?..
По матери поруганной,
Как по змее растоптанной,
Кровь первенца
прошла,
По мне
обиды смертные
Прошли неотплаченные,
И плеть по мне
прошла!
Несмотря на свое торжество и на свое оправдание, — когда
прошел первый испуг и первый столбняк, когда она поняла и сообразила все ясно, — чувство беспомощности и
обиды мучительно стеснило ей сердце.
— Бедность не порок, дружище, ну да уж что! Известно, порох, не мог
обиды перенести. Вы чем-нибудь, верно, против него обиделись и сами не удержались, — продолжал Никодим Фомич, любезно обращаясь к Раскольникову, — но это вы напрасно: на-и-бла-га-а-ар-р-род-нейший, я вам скажу, человек, но порох, порох! Вспылил, вскипел, сгорел — и нет! И все
прошло! И в результате одно только золото сердца! Его и в полку прозвали: «поручик-порох»…
Да и что за охота всю жизнь мимо всего
проходить и от всего отвертываться, про мать забыть, а сестрину
обиду, например, почтительно перенесть?
Первый день
прошел довольно быстро, второй оказался длиннее, но короче третьего, и так, нарушая законы движения земли вокруг солнца, дни становились все длиннее, каждый день усиливал бессмысленную скуку, обнажал пустоту в душе и, в пустоте, —
обиду, которая хотя и возрастала день ото дня, но побороть скуку не могла.
— Брат, а ты, кажется, и не обратил внимания, как ты обидел Катерину Ивановну тем, что рассказал Грушеньке о том дне, а та сейчас ей бросила в глаза, что вы сами «к кавалерам красу тайком продавать
ходили!» Брат, что же больше этой
обиды? — Алешу всего более мучила мысль, что брат точно рад унижению Катерины Ивановны, хотя, конечно, того быть не могло.
Сии злодеи, желая отмстить свою
обиду, пошли прямо к отцу и сказали ему, что,
ходя по деревне, они встретились с невестою, с ней пошутили; что, увидя, жених ее начал их бить, будучи вспомогаем своим отцом.
Весь день
прошел весело и шумно, даже немного крикливо и чуть-чуть утомительно, но по-юношески целомудренно, не пьяно и, что особенно редко случается, без малейшей тени взаимных
обид или ревности, или невысказанных огорчений. Конечно, такому благодушному настроению помогало солнце, свежий речной ветерок, сладкие дыхания трав и воды, радостное ощущение крепости и ловкости собственного тела при купании и гребле и сдерживающее влияние умных, ласковых, чистых и красивых девушек из знакомых семейств.
Как часто, бывало, я
ходил взад и вперед по комнате с бессознательным желанием, чтоб поскорей меня кто-нибудь обидел или сказал слово, которое бы можно было принять за
обиду, и поскорей сорвать на чем-нибудь сердце.
Она
ходила по комнате, садилась у окна, смотрела на улицу, снова
ходила, подняв бровь, вздрагивая, оглядываясь, и, без мысли, искала чего-то. Пила воду, не утоляя жажды, и не могла залить в груди жгучего тления тоски и
обиды. День был перерублен, — в его начале было — содержание, а теперь все вытекло из него, перед нею простерлась унылая пустошь, и колыхался недоуменный вопрос...
Ромашов молча поклонился и пожал протянутую ему руку, большую, пухлую и холодную руку. Чувство
обиды у него
прошло, но ему не было легче. После сегодняшних утренних важных и гордых мыслей он чувствовал себя теперь маленьким, жалким, бледным школьником, каким-то нелюбимым, робким и заброшенным мальчуганом, и этот переход был постыден. И потому-то, идя в столовую вслед за полковником, он подумал про себя, по своей привычке, в третьем лице: «Мрачное раздумье бороздило его чело».
Без меня не
ходи лучше в сад; да утешься, мое дитятко, я не дам тебя никому в
обиду!
Мы верим в то, что уголовный закон Ветхого Завета: око за око, зуб за зуб — отменен Иисусом Христом и что по Новому Завету всем его последователям проповедуется прощение врагам вместо мщения, во всех случаях без исключения. Вымогать же насилием деньги, запирать в тюрьму,
ссылать или казнить, очевидно, не есть прощение
обид, а мщение.
Вершина
ходила мимо тихо стоящей на коленях Марты и чувствовала жалость к ней и
обиду на то, что она хочет выйти за Мурина.
— Хорошая баба русская, хитрая, всё понимает всегда, добрая очень, лучше соврёт, а не обидит, когда не хочет. В трудный день так умеет сделать: обнимет, говорит — ничего,
пройдёт, ты потерпи, милый. Божия матерь ей близка, всегда её помнит. И молчит, будто ей ничего не надо, а понимает всё. Ночью уговаривает: мы других не праведней, забыть надо
обиду, сами обижаем — разве помним?
— Ах, Видоплясов, Видоплясов! что мне с тобой делать? — сказал с сокрушением дядя. — Ну, какие тебе могут быть
обиды? Ведь ты просто с ума
сойдешь, в желтом доме жизнь кончишь!
— Ну, тогда пусть Вуколу достается наша жилка, — с сдержанной
обидой в голосе заговорил Гордей Евстратыч, начиная
ходить по своей горнице неровными шагами. — Ему небось ничего не страшно… Все слопает. Вон лошадь у него какая: зверина, а не лошадь. Ну, ему и наша жилка к рукам подойдет.
Илья учился у неё этой неуклонной твёрдости в достижении цели своей. Но порой, при мысли, что она даёт ласки свои другому, он чувствовал
обиду, тяжёлую, унижавшую его. И тогда пред ним с особенною яркостью вспыхивала мечта о лавочке, о чистой комнате, в которой он стал бы принимать эту женщину. Он не был уверен, что любит её, но она была необходима ему. Так
прошло месяца три.
В эту повесть и особенно в «Катехизис» Далматов влил себя, написав: «Уважай труды других, и тебя будут уважать»; «Будучи сытым, не
проходи равнодушно мимо голодного»; «Не сокращай жизни ближнего твоего ненавистью, завистью,
обидами и предательством»; «Облегчай путь начинающим работникам сцены, если они стоят того»; «Актер, получающий жалованье и недобросовестно относящийся к делу, — тунеядец и вор»; «Антрепренер, не уплативший жалованья, — грабитель».
А я, в
обиде на себя, что княгиню так огорчила,
прошла поскорее чрез девичью, чтобы прочие девушки меня не видали, потому что была расстроена, и выскочила, да и стала на ветерку, на крылечке.
Прошел длинный, мучительный день, а ночью Елена Петровна пришла в кофточке к Саше, разбудила его и рассказала все о своей жизни с генералом — о первом материнстве своем, о горькой
обиде, о слезах своих и муке женского бессильного и гордого одиночества, доселе никем еще не разделенного. При первых же ее серьезных словах Саша быстро сел на постели, послушал еще минуту и решительно и ласково сказал...
…Наталья проснулась скоро, ей показалось, что её разбудили жалость к матери и
обида за неё. Босая, в одной рубахе, она быстро
сошла вниз. Дверь в комнату матери, всегда запертая на ночь, была приоткрыта, это ещё более испугало женщину, но, взглянув в угол, где стояла кровать матери, она увидала под простыней белую глыбу и тёмные волосы, разбросанные по подушке.
В эти две-три минуты Яков испытал, как сквозь него
прошли горячие токи
обиды, злости,
прошли и оставили в нём подавляющее, почти горестное сознание, что маленькая женщина эта необходима ему так же, как любая часть его тела, и что он не может позволить оторвать её от него. От этого сознания к нему вновь возвратился гнев, он похолодел, встал, сунув руку в карман.
Сколько раз случалось мне замечать, что многие из них не
пройдут мимо кошки или собаки, не толкнув ее ногой, не лукнув в нее камнем или палкой, тогда как другие, напротив, защищают бедное животное от
обид товарищей, чувствуют безотчетную радость, лаская его, разделяя с ним скудный обед или ужин; из этих мальчиков непременно выйдут охотники до какой-нибудь охоты.
— Доброе утро с добрым днем
прошли, мой желанный! — зазвучал голос Катерины. — Добрый вечер тебе! Встань, прийди к нам, пробудись на светлую радость; ждем тебя, я да хозяин, люди всё добрые, твоей воле покорные; загаси любовью ненависть, коли все еще сердце
обидой болит. Скажи слово ласковое!..
Раз триста уже водил Иона экскурсантов в спальню Тугай-Бегов и каждый раз испытывал боль,
обиду и стеснение сердца, когда
проходила вереница чужих ног по коврам, когда чужие глаза равнодушно шарили по постели.
Так
прошла вся его жизнь, и была она одною горькою
обидой и ненавистью, в которой быстро гасли летучие огоньки любви и только холодную золу да пепел оставляли на душе.
— Горько мне стало на родной стороне. Ни на что бы тогда не глядел я и не знай куда бы готов был деваться!.. Вот уже двадцать пять лет и побольше
прошло с той поры, а как вспомнишь, так и теперь сердце на клочья рваться зачнет… Молодость, молодость!.. Горячая кровь тогда
ходила во мне… Не стерпел
обиды, а заплатить обидчику было нельзя… И решил я покинуть родну сторону, чтоб в нее до гробовой доски не заглядывать…
Он лег на камни мостовой, жесткие, холодные, — ибо уже целый день
прошел и ночная тьма спустилась над городом, — лег на камни, закрыл голову плащом и завыл жалобно от
обиды, стыда и бессильного желания.
Дескать, сегодня первое апреля, так я вот и сделаю вид, ради шуточки, что
обида моя не
прошла, что одумался за ночь, одумался да нахохлился, да пуще прежнего обиделся, да, дескать, вот же вам, родные мои благодетели, и ни вас, ни дочки вашей знать не хочу; денежки-то вчера положил в карман, обеспечен, так вот, дескать, вам рапорт об отставке.
Ни тоски, ни любви, ни
обиды,
Всё померкло,
прошло, отошло…
Белый стан, голоса панихиды
И твоё золотое весло.
— Неужели ей это так и
пройдет даром?.. Ах, боже мой, боже мой!! Если эта
обида останется безнаказанной, то я умру…умру! Пусть тогда отец один играет! Пусть он тогда продаст мою арфу!
Склонившись над верстаком, он угрюмо слушал болтовню и шутки товарищей с Ляховым.
Прошло всего три недели, как в этой самой мастерской Ляхов зверски избил его, — и они уже забыли, как сами возмущались этим, забыли все… Самих их ведь никто не даст в
обиду — они хорошие работники; а требовать, чтобы была обеспечена безопасность Андрея Ивановича, — с какой стати? За это, пожалуй, можно еще поплатиться!
Он представил себе, какую бы смешную, жалкую роль он играл, если бы согласился поехать с женой в Ниццу, едва не заплакал от чувства
обиды и в сильном волнении стал
ходить по всем комнатам.
Я долго взволнованно
ходил по улицам, под ветром и снегом. До сих пор мне странно вспомнить, как остро пронзало мне в детстве душу всякое переживание
обиды, горя, страха или радости, — какая-то быстрая, судорожная дрожь охватывала всю душу и трепала ее, как в жесточайшей лихорадке. С горящими глазами я шагал через гребни наметенных сугробов, кусал захолодавшие красные пальцы и думал...
Ох! Пришла бы страсть-зазноба, вмиг бы она все перевернула! Развязки бы добилась. Половину своего бы собственного состояния отдала. Что жадничать? У детей будет кусок хлеба! Ждать ли этой зазнобы? Не
прошло ли уже время? Не выели ли горечь и
обида и жизнь с постылым мужем то, чем сердце любит, чем душа летит навстречу другой душе?
Там ни во что вменяют все
обиды для низших и наутро…
ходят молиться для вида.